Самые красивые люди, это, конечно, люди "неудобные". В моей вселенной- так.

Таких не положишь в коробочку "хороший человек", слишком много граней, но правда, все с ними - неоднозначно...

Они- живые и бесконечно сложные. У этого кубик-рубика нет одного цвета. Живут честно, как умеют, не прикрывая "срамные места" маской благочестия или фейковой социальной правильностью, они- без кожи, потому внешне кажутся циниками . После первых ранений, примеряют на себя жилет пуленепробиваемости. Но за броней видно беззубую улыбку ребенка.

Они делают больно, и часто, пытаясь закрыть от своей боли близких, только усугубляют положение дистанцией, ибо

их желание побыть наедине с собой и сделать перезагрузку - первостепенно

С ними не бывает просто, без них - тоска, они не имеют отношения к нарцисам и психопатам. Они - слишком сложны для социума, от чего страдают они сами в первую голову, ибо тугоумный линейный социум всегда требует определенности и норовит повесить тебе бирку на ногу еще при жизни, а если ты смеешь брыкаться, ехать на красный и устанавливать свои правила игры, то ты получаешь от ригидного большинства красную карту и выговор с занесением в личное дело пламенного революционера и шатателя устоев.

Тут неудобные люди берут подмышку свое тело и идут в гордом одиночестве в свой внутренний космос, задраивают люки и ариведерчи.

Напротив меня в ресторанах часто
Садятся мёртвые люди.

При этом лично я их не знаю,
Чуть что – говорим на «вы»,
Но я по их лицам вдруг понимаю:
Они, как один мертвы.

Они наливают себе винишко,
Со смаком его цедят,
Простые на первый мой взгляд людишки,
А также – на третий взгляд.

Они не обидят соседа шуткой,
Сидят спокойней овцы,
Но мне почему-то немного жутко,
Ведь все они – мертвецы...

Неудобные - напротив живые... даже слишком для целлюлозного мира.

Они - гораздо тоньше по восприятию, и десантируются сюда, чтоб как огромный мусоросжигательный завод, утилизировать чужую боль, потому быстрее других выходят из строя, выгорают, ломаются, ломаются и уже не подлежат восстановлению, ибо начисто лишены жалости к себе и способности просить о помощи.

С раннего детства такие люди были полны решимости менять этот мир , чем вызывали саркастические кривые ухмылки людей "удобных".